Медведев в интервью израильскому ТВ: Россия никогда не отрицала прав Израиля на Иерусалим и на Храмовую гору
Премьер-министр Российской Федерации Дмитрий Медведев накануне визита в Израиль дал интервью Второму каналу израильского телевидения. В беседе с телеведущей Йонит Леви он заявил, что Москва никогда не отрицала прав Израиля на Иерусалим, Храмовую гору или Стену Плача.
"Эти права совершенно очевидны, и было бы абсурдно их отрицать", – сказал российский премьер. Эти слова Медведева цитируют 6 ноября многие израильские СМИ.
Полный текст интервью Медведева израильскому телевидению опубликован на официальном сайте главы правительства России.
Как сообщалось ранее, визит Медведева в Израиль состоится 10 ноября. Он приурочен к 25-й годовщине восстановления дипломатических отношений между странами. "В ходе визита будут предметно обсуждаться пути укрепления налаженных форм взаимодействия в различных областях с упором на экономико-гуманитарную сферу, а также новые перспективные направления", – было сказано в сообщении посольства РФ в Израиле.
Российская сторона заявила также: "Российско-израильский политический диалог отличается особой интенсивностью. Эта тенденция сохранилась и в 2016 году. В феврале Израиль посетила Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, в марте Россию – президент Израиля Реувен Ривлин. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу приезжал в Москву дважды – в апреле с рабочим и в июне с официальным визитом. Между президентом России Владимиром Путиным и Биньямином Нетаниягу состоялось пять телефонных разговоров".
Дмитрий Медведев также посетит Рамаллу и встретится с председателем Палестинской национальной администрации Махмудом Аббасом.
Планов по посещению сектора Газы не анонсировалось. Медведев никогда ранее не бывал в Газе, хотя и встречался с лидерами ХАМАС. Так, например, в 2010 году он общался в Дамаске с председателем политбюро ХАМАС Халидом Машалем и убеждал его в необходимости сделки по освобождению израильского военнослужащего Гилада Шалита.
Напомним, что предыдущий визит Медведева в Израиль должен был состояться в январе 2011 года. Тогда Медведев занимал пост президента России. Однако визит российского президента был отменен из-за забастовки работников израильского МИДа. В итоге, Дмитрия Медведева в течение нескольких дней принимали и чествовали в Палестинской автономии. После его визита в Иерихоне появилась улица Медведева.
В воскресенье, 6 ноября, на еженедельном заседании правительства премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу сказал по поводу предстоящего визита Медведева: "На этой неделе к нам прибудет с визитом премьер-министр России Дмитрий Медведев, что отражает укрепление двусторонних отношений между нами и Россией".
Полный текст интервью Д.Медведева Второму каналу ИТВ
(ответы премьер-министра РФ приведены без изменений, перевод вопросов тележурналистки отредактирован)
Й.Леви: Чего, по вашему мнению, Россия и Израиль могут достичь вместе?
Д.Медведев: Многого. Россия и Израиль могут достичь вместе очень многого по разным причинам. Имею в виду, естественно, и происхождение, и развитие государства Израиль, и общие интересы на международной арене, и просто двусторонние отношения, прежде всего в экономической сфере, в гуманитарной сфере. Поэтому я с большим интересом жду визита в вашу страну. Надеюсь обсудить и с президентом, и с премьер-министром основные актуальные вопросы нашего сотрудничества, с учетом того, что у нас активные контакты, и премьер-министр господин Нетаниягу за последний год неоднократно встречался с президентом Путиным. А визит председателя правительства из России в Израиль будет впервые за достаточно длительный период. Не говоря уже о том, что мне в прежней должности не удалось посетить с дружественным визитом Израиль по вполне банальной причине – потому что ваше министерство иностранных дел объявило забастовку и заявило, что никого принимать не будет. Конечно, все имеют право на забастовку, но это явно не способствовало продвижению диалога. Поэтому я думаю, что предстоящий визит будет полезным.
Й.Леви: Само собой, мы наблюдаем за западными санкциями в связи с присоединением Крыма. Планируются ли какие-то дополнительные ответные действия? Может как-то воздействовать на это через Израиль, поскольку вы знаете, что у Израиля с Европой достаточно тесные связи. (*** На самом деле вопрос по-английски звучал так (2:10 с момента начала интервью): "The West has imposed sanctions on Russia because of the annexation of Crimea. Does that in any way effect your attempts to have any economic or trade relations with Israel, because Israel obviously has economic relations with the US and with Europe". "Запад наложил санкции на Россию за аннексию Крыма. Это как-то повлияет на ваши попытки иметь какие-либо экономические или торговые отношения с Израилем, поскольку очевидно, что у Израиля есть экономические отношения с Европой и Соединенными Штатами?". То есть Йонит Леви вовсе не имела ввиду возможное содействие Израиля в налаживании отношений между Россией и Западом. Ее интересовало мнение Медведева по поводу того, повлияют ли западные санкции на экономические отношения Израиля и России).
Д.Медведев: Нет, мы не планируем каких-либо ответных дополнительных мер. За последнее время мы предприняли все необходимые действия. Санкции – это вообще всегда плохо. Мы никогда не выступали за то, чтобы санкции применялись к какой-либо стране. Я напомню, что еще в советский период Соединенные Штаты и некоторые другие страны много раз вводили санкции против Советского Союза. И что это дало? Ничего абсолютно. Советский Союз шел своим курсом.
Поэтому я не думаю, что продолжение санкционных обменов – это правильный путь. Если же говорить о наших ответных мерах в отношении Европы и Соединенных Штатов Америки, то мы их уже предприняли. Мы же ввели запрет на поставку продуктов питания, некоторых видов товаров из Соединенных Штатов Америки, из Европейского союза и ряда присоединившихся стран. Поэтому гонка санкций – это не очень хорошая история.
Й.Леви: Чуть подробнее о развитии отношений между Израилем и Россией. И такой вопрос: когда Россия вернется на траекторию стабильного экономического роста? Что для этого надо сделать?
Д.Медведев: Сначала по поводу наших отношений, потому что это важнее в контексте моего визита. Дело в том, что за последние годы мы не так хорошо прибавляли в нашем экономическом сотрудничестве, как можно было бы рассчитывать. Текущее состояние дел: торговый оборот между Россией и Израилем – порядка 2 млрд долларов. Это совсем немного. У нас был торговый оборот побольше, может быть, процентов на 30, но из-за кризиса в мировой экономике, из-за девальвации рубля, то есть нашей национальной валюты, этот торговый оборот снизился, в том числе за счет уменьшения импортных позиций. Поэтому моя цель, как председателя правительства России, заключается в том, чтобы сейчас стимулировать рост торгового оборота. Это было бы полезно и для израильского бизнеса, и для российского.
Как это можно было бы сделать? У нас есть ключевые проекты, по которым можно было бы придать ускорение нашему сотрудничеству. Это сотрудничество в сфере фармацевтики, в сфере аграрных технологий.
Сейчас, кстати, приблизительно треть торгового оборота со стороны Израиля (я имею в виду поставки в Российскую Федерацию) – это поставки сельхозпродукции. У Израиля прекрасные аграрные технологии, здесь есть чему поучиться. Мы имеем специальные взаимоотношения между нашими аграрными центрами, аграрными университетами. Это направление мне кажется тоже очень важным и интересным.
Есть направление, связанное с высокими технологиями, с развитием стартапов, новой экономики. В этом смысле также у Израиля очень хороший задел, и у нас есть очень хорошие разработки в этом сегменте экономики. Если мы стимулируем этот участок нашего сотрудничества, то я уверен, что мы сможем выйти на очень хорошие результаты по торговому сотрудничеству. Я уж не говорю о крупных проектах типа энергетических и газовых проектов, о которых сейчас тоже идет речь.
Если вернуться к нашей текущей ситуации, то она в целом достаточно спокойная и стабильная. У нас, к сожалению, в последние два года не было роста. По разным причинам. Прежде всего, конечно, это было связано с ценой на энергоносители – газ и нефть. Но в настоящий момент экономика начинает потихонечку выходить на траекторию роста. Мы сохранили очень хороший уровень резервов, золотовалютных запасов. У нас прогнозируется низкая инфляция, что для нашей экономики очень важно. У нас будет самая низкая инфляция за весь период современного российского государства. В следующем году мы ориентируемся где-то на 4% инфляции – это уже в общем сопоставимо с мировыми показателями.
В общем и целом макропоказатели находятся в норме, но нам нужно менять структуру экономики. И здесь действительно очень велика зависимость пока от поставок газа и нефти за границу. Эта задача является очень важной. И в этом смысле сотрудничество с израильским бизнесом способно придать динамику такому важному направлению сотрудничества, как высокие технологии. Это будущее, и в этом смысле наша задача – сделать так, чтобы в нашей экономике рос сегмент новых технологий, IT-бизнеса на программном продукте и так далее. Такого рода технологическая революция крайне необходима.
Й.Леви: Хотела бы вам задать вопрос о Сирии. Разумеется, гуманитарная ситуация остается ужасной. Могу я честно спросить, в чем заключаются российские интересы в этой стране? В поддержке Башара Асада?
Д.Медведев: Хочу вернуться на несколько лет назад. В отличие от огромного количества моих коллег, которые работают в Соединенных Штатах Америки, в Европе, я в Сирии был и видел это государство до того, как все это там произошло. Это было самое, может быть, спокойное и цивилизованное арабское государство на Ближнем Востоке. В сирийском государстве плюс-минус обеспечивался баланс интересов всех этнических группировок и всех вероисповеданий. Я имею в виду и шиитов, и суннитов, и алавитов, и друзов, и христиан. Это очень важно для того, чтобы государство функционировало. В дальнейшем произошло то, что произошло. Это печально и это источник дестабилизации для всего Ближнего Востока.
Но наши подходы объясняются не только возросшей угрозой дестабилизации на Ближнем Востоке, а прежде всего необходимостью обеспечить наши национальные интересы.
Я думаю, вы знаете, на стороне "Исламского государства" и других террористических экстремистских группировок в Сирии, как и в некоторых других государствах региона, принимают участие тысячи выходцев из Российской Федерации и некоторых других стран постсоветского пространства. Эти люди возвращаются из таких "командировок" абсолютно зомбированными, они возвращаются уже патентованными убийцами, террористами. И мы совсем не заинтересованы в том, чтобы после того, как они повоюют в Сирии, они потом устраивали что-то подобное у нас. Мы этот опыт имеем, в том числе в период событий на Кавказе в 1990-е годы. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы они там остались, это первое.
И второе. Сирийское правительство обратилось к руководству нашей страны с просьбой оказать им военное содействие в наведении порядка. У нас есть с ними на эту тему договор, и такое решение было принято президентом нашей страны, верховным главнокомандующим – о том, чтобы оказать им подобное военное содействие в ограниченных, естественно, пропорциях с учетом наших национальных интересов.
Что же касается Башара Асада, я с ним знаком лично. К нему можно по-разному относиться: кто-то его любит, кто-то его не любит. Вопрос не в этом. Вопрос в том, что в настоящий момент он единственный легально действующий орган власти в Сирии, легитимный президент.
Если и говорить о смене власти там, то это должно произойти легитимным путем. Каким путем? Это должно быть национальное примирение. Различные стороны конфликта должны сесть за один стол, кроме отъявленных террористов, с которыми разговаривать бессмысленно, их нужно уничтожать. В результате должна возникнуть новая политическая конструкция. Будет ли в ней место для Башара Асада или еще кого-то, мы не знаем, это не наше дело, пусть решают сами сирийцы. Но чего бы точно не хотелось – не хотелось бы, чтобы Сирия распалась на целый ряд анклавов, на целый ряд частей (типа того, что произошло в Ливии) и в результате каждая эта часть контролировалась бы сепаратными террористическими группировками. Это было бы очень опасно – для всех, в том числе для Израиля.
Я помню, во время моих встреч с израильским руководством мне коллеги говорили аккуратно: мы не особенно расположены к Башару Асаду, но лучше иметь того, кто управляет ситуацией, кто контролирует страну, чем иметь неконтролируемый процесс деления страны на части и возникновения анклавов во главе с террористами. Такова была позиция, как я помню, и израильского руководства, и я считаю, что это правильная позиция.
Й.Леви: Я уверена, вам известно, что Соединенные Штаты осудили российские бомбардировки. Джон Керри, госсекретарь, заявил, что необходимо провести расследование. Он сказал, что были жертвы среди мирного населения. Как бы вы ответили на это?
Д.Медведев: В каждом случае, когда применяется сила и наступают какие-то последствия, нужно разбираться. Мы все время задаем нашим американским партнерам вопросы по поводу использования их вооруженных сил, когда удары наносятся по больницам, по траурным процессиям, по школам. Почему-то это их не очень сильно волнует.
Поэтому в любой ситуации необходимо разбираться, а такого рода упреки очень часто носят односторонний характер. Соединенные Штаты Америки, которые, как правило, ведут две-три военные кампании, никогда не видят своих проблем, но пытаются переложить эти проблемы с больной головы на здоровую.
Господин Керри имеет право на любые суждения, он государственный секретарь Соединенных Штатов Америки. Мы же будем руководствоваться своими национальными интересами, будем действовать так, как считаем целесообразным в конкретной ситуации. Но, как неоднократно подчеркивал президент Путин, мы открыты к диалогу с Соединенными Штатами Америки и находимся в постоянном диалоге, каким бы трудным он ни был, и с господином Керри, и со всей администрацией Соединенных Штатов.
Й.Леви: Правозащитники заявляют, что 4 тысячи гражданских лиц были убиты во время военных бомбардировок Россией. Не могли бы вы сказать, как вы намерены прекратить осаду Алеппо без больших жертв среди мирного населения?
Д.Медведев: С осадой Алеппо нужно разбираться прежде всего сирийскому руководству, и принимать все для этого необходимые решения, потому что это их территория, мы же лишь помогаем им. В последние две недели авиация вообще не используется в этом районе, о чем сегодня было сказано нашим руководством министерства обороны. Что же касается общей ситуации, то единственный путь ее урегулирования, как я уже сказал, лежит за столом переговоров. Нужно постараться минимизировать те проблемы, которые существуют, и постараться выйти на переговорный трек. Мы для этого предпринимаем все необходимые усилия. Другое дело, что, к сожалению, наши партнеры в этом смысле не делают того, что обещали. Мы несколько раз с ними договаривались о том, что они помогут сепарировать, отделить тех, кто выступает за мирное урегулирование ситуации, от террористов и организаций, которые, по сути, являются приспешниками "Исламского государства". Они ничего этого не сделали. А мы прекрасно понимаем, что когда все эти силы находятся вместе, они действуют по указкам террористов. И вот это, на мой взгляд, самая большая проблема – и вокруг Алеппо, и вокруг других частей Сирии, где сконцентрированы силы "Исламского государства". А американским коллегам лучше было бы обратить внимание прежде всего на другие гуманитарные проблемы, с которыми они в настоящий момент имеют дело, включая, кстати сказать, и ту операцию, которая разворачивается вокруг Мосула в Ираке, и целый ряд других проблем.
Й.Леви: Российский военный контингент сейчас может ограничить способность Израиля действовать в том случае, что если оружие попадет в руки "Хизбаллы". Не могли бы вы заверить нас, что в этом аспекте Израиль все еще способен защищать себя?
Д.Медведев:Ну, какие заверения должны быть? Мы в чем должны принести заверения? Я не очень понимаю, что вы имеете в виду.
Й.Леви: Российские военные в Сирии обладают системой, которая может ограничить способность Израиля действовать в том случае, если современное оружие попадет в руки "Хизбаллы"...
Д.Медведев: Во-первых, за правопорядок в Сирии отвечает все-таки сирийское руководство и сирийские вооруженные силы, а не российские военно-космические силы. Это первое. Второе. Я исхожу из того, что взаимоотношения между Сирией и Израилем – это совершенно отдельная история, на которую не распространяется юрисдикция нашей страны. Ну и, наконец, в-третьих, я исхожу из того, что в этой ситуации никто не будет предпринимать действий, которые бы спровоцировали напряженность или конфликт. Мне кажется, это понимают все, во всяком случае должны точно понимать в Сирии. Из этого исходят и наши вооруженные силы и военно-космические силы. Но это вопросы, которыми в настоящий момент занимается министерство обороны, а в конечном счете определяются руководством страны – верховным главнокомандующим, то есть президентом страны. Надеюсь, что все будет в порядке и в этом смысле другого сценария просто быть не должно.
Й.Леви: Мы говорим сейчас о сотрудничестве Израиля и России, об отношениях между двумя странами, но вместе с тем обсуждаем то, что Асад поощряет "Хизбаллу", а Россия направляет системы С-300 в Иран. Не противоречит ли это теплым отношениям России с Израилем?
Д.Медведев: Нет, не противоречит. У нас теплые отношения с Израилем, хорошие отношения, и мы рассчитываем их развивать и дальше. Ради этого я, собственно, еду в Израиль. В то же время у нас есть отношения и с другими странами, в том числе и с Ираном, и с другими странами региона.
Если говорить о российско-иранских отношениях, то я напомню, как они развивались. В тот период, когда в отношении Ирана действовали санкции, мы к ним присоединились – до того момента, пока не было достигнуто согласие по так называемой иранской ядерной программе. Я даже помню, как во время практически моей первой встречи с президентом Обамой он сказал, что для него вопрос ядерной иранской программы – это вопрос номер один. Факт что этот вопрос в результате усилий международного сообщества, в том числе и Российской Федерации, был разрешен. В тот период, пока действовали санкции, мы никаких видов вооружений не поставляли. Будучи президентом, я ввел мораторий на поставку известных противовоздушных сил, имею в виду С-300. Но после того как было достигнуто согласие всех государств по иранской ядерной программе, все санкции, которые ранее были введены, отпали, и мы действуем в рамках тех реалий, которые существуют в настоящий момент. Вот такова ситуация.
Но мы, конечно, не заинтересованы в том, чтобы нагнетать напряженность, хотя собираемся выстраивать полноценные отношения и с Ираном. В последнее время они существенно активизировались и по экономической составляющей, и по проблематике, связанной с поставкой вооружений и военной техники.
Й.Леви: Еще один аспект, который кажется противоречивым. Это то, что в UNESCO при поддержке России проголосовали за то, чтобы признать отсутствие связи между иудеями и Храмовой горой и Стеной плача. Как это соответствует вашему решению?
Д.Медведев: Мне кажется, что эта тема избыточно преувеличивается. Известные решения UNESCO принимаются, на мой взгляд, приблизительно в такой редакции уже десятый раз и ничего нового в них нет. Это первое. Второе. Наша страна никогда не отрицала прав Израиля и еврейского народа и на Иерусалим, и на Храмовую гору, и на Стену плача. Все эти права совершенно очевидны, и было бы абсурдно их отрицать. Другое дело, что Иерусалим – это особое место на нашей планете. Это место, где берут практически свое начало три основные монотеистические религии. Я имею в виду и иудаизм, и христианство, и ислам. И в этом смысле необходимо защищать все те памятники, которые существуют на территории Иерусалима, – не более, но и не менее того. Поэтому мне кажется, что политизация этого решения не нужна, оно точно не направлено против Израиля и народа Израиля.
Й.Леви: Конечно же, мы все следим за выборами в США, и мне как стороннему наблюдателю кажется, что вы как-то пытаетесь помочь Дональду Трампу, подыгрываете ему в его попытках заполучить Белый дом?
Д.Медведев: Я думаю, что повлиять на исход американских выборов невозможно, потому что их исход определяется народом Соединенных Штатов Америки. Это очень большое государство, очень мощное, ключевой игрок, что называется. И ни одна страна не способна повлиять на эти результаты. По-моему, несколько дней назад президент Путин об этом правильно сказал, что Америка – это что, банановая республика, что ли, на которую можно надавить и сказать: президентом будет такой-то… Нет. Более того, мы прекрасно понимаем и другое: кто бы ни стал президентом Соединенных Штатов Америки, какой курс будет проводить этот президент? Естественно, американский. Он будет действовать исходя из национальных интересов Соединенных Штатов Америки. И эти интересы не всегда, например, совпадают с нашими интересами, потому что у них свои интересы, у нас свои. Любой президент, какой бы ни была фамилия будущего президента Соединенных Штатов – Клинтон или Трамп. Но мы готовы, мы тоже об этом говорили неоднократно, к установлению нормальных, продуктивных отношений с любым президентом Соединенных Штатов. Мы в этом заинтересованы. Другое дело, что эти отношения сейчас находятся на очень низкой точке, на запредельно низкой точке. Откровенно сказать, когда мы начинали контакты с действующей администрацией, с избранным президентом Обамой, я не мог себе представить, что они дойдут до такой беспрецедентно низкой точки. Потому что у нас были и вполне приличные периоды во взаимоотношениях, и общие задачи, которыми мы занимались и которые мы решили, – это и договор об ограничении стратегических наступательных вооружений, и урегулирование ситуации вокруг Ирана, и целый ряд других тем. Но, к сожалению, из-за того, что произошло на Украине, благодаря стараниям администрации президента Обамы эти отношения упали, что называется, ниже плинтуса, они стали совсем низкими. И это не наша вина и не наш выбор. Мы заинтересованы в том, чтобы эти отношения были нормальными, но, еще раз подчеркиваю, нам по большому счету все равно, кто будет президентом. И не потому, что это не наш выбор, а просто потому, что любой президент Соединенных Штатов Америки будет прежде всего ориентироваться на американские интересы, иное невозможно было бы себе даже представить. И есть такой мейнстрим, в котором находится американская администрация. Не важно, возглавляют ли администрацию Соединенных Штатов республиканцы или демократы, они все равно придерживаются достаточно близких позиций по основному набору внешнеполитических приоритетов. Хотя, конечно, они могут меняться.
Й.Леви: Почему-то от WikiLeaks не публикуются никакие утечки, связанные с Россией? Не находите странным, что нет российского следа?
Д.Медведев: Не нахожу, потому что я не знаю, чем руководствуются люди, которые публикуют эти материалы. Сегодня это может быть одно, завтра это может быть другое. Мир стал настолько прозрачным, что полностью скрыться никому не удается. Это нужно понимать всем, кто использует электронные коммуникации. Вот и все.
Й.Леви: Вы говорите, что для Вас не имеет значения, кто придет к власти в США, но президент Путин неоднократно называл Трампа достаточно яркой личностью… Как вы думаете, он мог бы то же самое сказать в отношении госпожи Клинтон?
Д.Медведев: Пусть эти характеристики дает сам президент, я могу сказать то, что я знаю. Я с госпожой Клинтон знаком. В тот период, когда она была госсекретарем, она приезжала в Российскую Федерацию, я тогда работал президентом, я с ней встречался, общался, а с господином Трампом я не знаком. Он, безусловно, яркий человек, но и госпожа Клинтон тоже подготовленный специалист. Но еще раз подчеркиваю: кто бы ни стал президентом Соединенных Штатов Америки, мы готовы выстраивать с новой администрацией нормальные, конструктивные отношения исходя из принципов международного права, исходя из общей модели равноправных отношений между Россией и Соединенными Штатами Америки и исходя из конструкции многополярного мира и исходя из той ответственности, которую несут Соединенные Штаты Америки и Россия как постоянные члены Совета Безопасности и крупнейшие ядерные державы перед всей планетой. Это первое. И второе. Естественно, все будет зависеть от тех позиций, которые будет предлагать новая администрация. Мы готовы к тому, чтобы наши отношения разморозить, об этом президент Путин неоднократно говорил.
Й.Леви: Пытаюсь почувствовать ваше настроение: те обвинения, которые идут от американцев, их обвинения в том, что вы вмешиваетесь в ход выборов, – вы удивлены, вас это раздражает, вы возмущены? Как вы к этому относитесь?
Д.Медведев: Мы к этому спокойно относимся. Совсем спокойно. Дело в том, что это несколько странно. Почему – скажем прямо: американская политическая машина очень мощная, она активно вмешивается в политические процессы, которые происходят на всех континентах. И они считают для себя это совершенно нормальным и возможным. Их неправительственные организации, сотрудники посольств очень активно работают по всему миру. Кстати сказать, и в нашей стране тоже. Но они считают, видимо, что положено Юпитеру, как говорили древние, то не положено быку. То есть они имеют право на многое, а другие страны ничего делать в этом смысле не должны. Это первое.
И второе. Мы, может быть, немного удивлены тем, что они такое значение сейчас придают внешнеполитическому фактору. Лучше было бы сконцентрироваться на решении внутренних задач, стоящих перед американской экономикой, перед социальной сферой, здравоохранением Соединенных Штатов Америки, а не искать врагов в Российской Федерации или в какой-то другой стране. Потому как это довольно примитивный прием – добиваться цели, исходя из теории заговора и наличия врагов, говорить: смотрите, что происходит, мы должны дать этому отпор. Это, как правило, дает очень короткий, сиюминутный эффект.
Й.Леви: Хочу перейти к вопросу Израиля и Палестины. Вы хотите заменить США в качестве посредника в процессе ближневосточного урегулирования, в качестве координатора между Нетаниягу и Аббасом, хотите взять на себя эту роль?
Д.Медведев: Мы никого не хотим заменить. Квартет посредников, который существует, это в принципе устойчивая модель. Мне кажется, это в принципе неплохая модель. Другое дело, что за последнее время в процессе ближневосточного урегулирования мы не видим никаких позитивных сигналов. Скажем прямо, если говорить о том, что удалось добиться за последнее время, – ничего. И вот это, наверное, расстраивает. В этом смысле мы готовы предпринимать более активные усилия для того, чтобы этот процесс возобновился, в том числе и прямые контакты между Махмудом Аббасом и премьером Биньямином Нетаниягу – в любом месте, где пожелают лидеры, в том числе и в Российской Федерации. Но мы не пытаемся заменить Соединенные Штаты Америки. Правда, надо признать откровенно, Соединенные Штаты Америки за последнее время не очень-то и старались в этом направлении. Это правда. Может быть, какие-то усилия нужно было предпринимать более энергично.
Й.Леви: Скоро состоится ваш визит в Израиль. В нашей стране очень большая диаспора, большое сообщество русскоговорящих репатриантов. Хотите ли вы своим визитом послать какой-то сигнал русскоговорящему сообществу в Израиле?
Д.Медведев: Израиль действительно особое для нашей страны государство. И отношения всегда были особыми, начиная с момента признания израильского государства Советским Союзом. Причем роль выходцев из Российской империи в становлении Израиля как государства была действительно уникальной, и 1,5 млн человек так или иначе исторически связаны с Российской Федерацией, с Советским Союзом – это, конечно, очень значительная часть израильского общества. Мы хотели бы, чтобы между нашими странами были очень добрые, партнерские отношения. Мы к этому готовы. Свой вклад могут внести и представители русскоязычных выходцев из нашей страны, из других стран бывшего Советского Союза. Но дело не только в том, что многие знают русский язык и в лучшей степени, может быть, понимают ментальность людей, которые живут в Российской Федерации. Это дает нам возможность более активного общения, что исключительно важно в современном глобальном мире. Это действительно очень ценно. Вот на это я рассчитываю и надеюсь, что это принесет свои плоды. Уверен, что между нашими странами отношения могут быть подняты на гораздо более высокий уровень, нежели существует сейчас.
