"Война может начаться завтра утром". Подполковник Йонатан а-Коэн об учениях на севере
ЦАХАЛ проводит интенсивные учения в рамках подготовки израильской армии к военному конфликту с ливанской террористической группировкой "Хизбалла". Особое внимание уделяется боеготовности сухопутных войск. О том, как они готовятся к возможной войне, редакции NEWSru.co.il рассказал начальник отдела пехоты в Центре огневой подготовки ЦАХАЛа подполковник Йонатан а-Коэн.
Беседовал Павел Вигдорчик.
Насколько эти учения характерны именно для северного театра военных действий? Как я понимаю, здесь войска не только северного округа.
На маневрах учитывается специфика именно севера. Это касается и условий местности – пересеченный холмистый ландшафт, без дорог. Моделируются и действия противника, с которым мы имеем дело на севере – то есть "Хизбаллы". Ее боевые порядки насыщены противотанковыми средствами, есть и другие особенности.
В чем они состоят?
Как сказал начальник генерального штаба, "Хизбалла" – это террористическая армия. Уже не просто группировка. Это организация с четкой командной структурой, с иерархией. Их тактические возможности очень схожи с армейскими. В то же время, как и все террористы, они используют гражданское население как щит, маскируются, прячутся, чтобы не позволить ЦАХАЛу воспользоваться преимуществом в воздухе и в разведке.
Как выглядит противостояние с тактической точки зрения?
Когда против "Хизбаллы" задействуется боевая батальонная группа, то ей будет противостоять командир данного сектора, чья задача – отразить проникновение ЦАХАЛа в Ливан и самому проникнуть на израильскую территорию, что станет ударом и по моральному духу израильтян. С тактической точки зрения, придется иметь дело с противником, умеющим вести наблюдение, широко использующим взрывчатые устройства. Это мы стараемся смоделировать и на учениях, уделяя особое внимание.
С вашей точки зрения, что самое худшее, что может произойти в ходе военных действий с "Хизбаллой"?
Я не представляю себе ситуации, когда такая батальонная группа ЦАХАЛа не одержит верх над противником. Ясно, что будут точечные инциденты, в ходе которых наши силы понесут потери, но такая группа, в которую входят подразделения различных родов войск, безусловно, уничтожит противника. Подчеркну: противник – это силы "Хизбаллы", с Ливаном как государством мы не воюем. И такие учения, в ходе которых ЦАХАЛ задействует все свои возможности – и разведку, и ВВС, и саперов… Трудности будут, но наша задача – уметь их преодолеть, чтобы уничтожить врага.
В чем разница между батальоном и батальонной группой?
В повседневной обстановке ЦАХАЛ задействует батальоны, во время войны – боевые батальонные группы. В батальоне есть только один род войск. Пехотный комбат в обычной обстановке командует только своими пехотными ротами. На войне нет "пехотного комбата". Он комбат сухопутных войск. В принципе, между командиром танкового батальона и командиром пехотного нет особой разницы. Танковому комбату будет придана пехота, а пехотному – танки. Каждый из них станет комбатом сухопутных войск, действующим в отдельном секторе и выполняющим отдельную четкую задачу. Его батальонная группа будет содержать элементы, необходимые для ее выполнения. Так что и учения мы проводим не батальонами, а боевыми группами – ведь война будет выглядеть именно так.
Вы, подполковник десантных войск, готовы принять команду над танковой ротой?
Однозначно – готов. На всех уровнях подготовки командиров ЦАХАЛа, отделенных, взводных, ротных и батальонных, тебя готовят к командованию и другими родами войск. На курсах батальонных командиров у нас были учения по командованию батальонной группой. Но началось это еще в офицерском училище, где тебя учат задействовать и пехоту, и танки, и инженерные войска, привлекая ВВС и разведку. Так что еще до получения офицерских погон тебя готовят к ведению совместных военных действий с участием различных родов войск. Тот, кто задействует рода войск отдельно, не может максимально эффективно использовать способности армии. Победу принесут только совместные действия разных войск, нередко – в разных плоскостях.
Несколько дней назад была опубликована оценка военной разведки, согласно которой вероятность масштабной войны с "Хизбаллой" невысока. Однако в ней говорится и о сценариях, когда группировка попытается отомстить за Мохсена Фахризаде или своего погибшего минувшим летом боевика. Такая попытка может повлечь за собой масштабную войну?
Я не знаю, что враг решит делать в следующую войну. Война может начаться завтра утром – и я говорю не о точечном столкновении, а о настоящей войне. ЦАХАЛ к ней готовится. К тому, что придется иметь дело со всей мощью "Хизбаллы". Мы победим ее. Все сухопутные войска прошли через подобные учения – не один-два батальона. ЦАХАЛ должен быть готов к войне с "Хизбаллой" на всей протяженности границы – от Рош а-Никра до Ар-Дов.
Говоря о ситуации на севере, нельзя обойти вопрос о Второй ливанской войне, в ходе которой тяжелые потери понесли, прежде всего, именно сухопутные войска. Прошло полтора десятилетия. Насколько изменилась ситуация?
Главный урок Второй ливанской – это необходимость поддержки боеготовности, проведения учений. Сухопутные войска должны быть готовыми к тому, что завтра – война. Эта готовность обеспечивается учениями, которые проводятся несколько раз в год. А до 2006 года войска в течение долгого времени были задействованы в основном на палестинском направлении, учения проводились очень редко. Сейчас батальон может несколько месяцев в году заниматься только ими. Возросло не только их количество, но и качество. Изменения по-настоящему драматические. Тяжелые учения, в ходе которых моделируются действия противника, кардинально изменили ситуацию. И если эти навыки придется применить в бою – результаты будут соответствующие.
Как выглядит поле боя будущего?
Представить себе это поле боя – одно из главных качеств командира. Противник наращивает средства наблюдения, продолжает зарываться в землю, оборудует позиции как на пересеченной местности, так и в населенных пунктах. Нам придется вести бой и там. Мы не хотим, чтобы потери несло ливанское население. Но если "Хизбалла" будет воевать в населенных пунктах, мы будем воевать с ней в них – стараясь сократить до минимума потери мирных жителей. Ясно, что противник заинтересован навязать нам бой на "закрытой" местности, пытаясь свести на нет наши преимущества. Чтобы подготовиться к этому, мы и проводим учения – летом, зимой, днем, ночью. Но уроки из Второй ливанской извлекли не только мы, но и противник. Война будет непростой, но мы к ней готовимся. Мы неустанно изучаем противника, чтобы лучше понять его – и строим соответствующую модель подготовки.
Насколько изменившиеся условия войны требуют изменений от солдата, в данном случае – от пехотинца?
Изменения коснулись сразу нескольких областей. Он должен уметь вести бой в трудных условиях. Как я уже говорил, на сильно пересеченной и застроенной местности. Он должен уметь взаимодействовать с приданными частями даже на уровне своей роты – с инженерными войсками, с танками. Это уже не рота, а ротная боевая группа. От него требуется очень высокий уровень как физической, так и ментальной подготовки. Подготовка, которую прошел 15 лет назад, значительно уступает той, что получают нынешние бойцы. Нынешние пехотинцы способны вести более точный огонь, они более смертоносны для противника. Повысился и уровень специализации – у каждого бойца есть военная профессия. Ты уже не просто пехотинец, ты еще и специалист по взрывчатым веществам, снайпер и т.д.
Военное дело менялось неоднократно. Появлялись и исчезали рода войск. Неизменно только одно – пехота. Чем вы это объясняете?
На всем протяжении истории понятие boots on the ground сохраняет свою актуальность. Чтобы ты ни делал, если хочешь уничтожить противника, нужно пустить в бой пехоту. Это показал и опыт мировых войн. Так что замены пехоте и в обозримом будущем не предвидится.
