"Сны поездов": одинокий голос человека
На Netflix вышла картина "Сны поездов" – самый красивый фильм года, который надо бы смотреть на большом экране, но приходится смотреть на малом, поскольку стриминг предпочитает расширять армию подписчиков, а не поддерживать кинотеатральный прокат. Так премьера картины Клинта Бентли становится метафорой разворачивающеся сейчас на наших глазах драмы: сбываются опасения кинематографистов, что сделка по покупке Netflix холдинга Warner Bros. станет угрозой киноискусства большого экрана. Словно судьба главного героя "Снов поездов" Роберта Грейньера, который родился в конце 19 века, а умер в 60-е годы 20-го, но лишь по касательной соприкоснулся с разрушительной цивилизацией, нашла продолжение в прокатной судьбе картины.
"Сны поездов" – экранизация знаменитой повести американского прозаика Дениса Джонсона 2011 года, в которой на паре сотен страниц разворачивается целая жизнь "маленького человека" Грейньера. Откуда взялся Грейньер он и сам не знает – приехал на поезде жить с дядей и тетей то ли в шесть, то ли в семь лет и не догадался спросить, кем были его родители и куда они подевались. Потом он будет так себе учиться в школе, хвататься за разные подработки, станет свидетелем страшной смерти незнакомца и соучастником линча чужака-китайца, в 30 с лишним лет вдруг полюбит, построит хижину, женится, родит дочь. Время от времени он будет уезжать от семьи далеко-далеко на лезаготовки – эта тяжелая и очень прямолинейная работа хоть и свяжет его судьбу с наступающей на лесную дичь цивилизацией, но никак не проникнет в него. "Миру нужны праведники так же, как отшельники", – спустя много десятителий скажет ему случайная знакомая. А он так и проживет много десятков лет в лесу, прислушиваясь к гудкам поездов, – словно на пересечении двух разных миров.
Книга Джонсона странным образом перекликается со знаменитым романом "Стоунер" Джона Уильямса – в обеих видимым становится человек незаметный, статист, издалека наблюдающий за войнами и прогрессом, цепляющийся за руины своего мимолетного счастья, которое и случилось-то с ним словно по ошибке и так же буднично и невыразимо больно развеялось. Его появления на свет не заметит мир, а после смерти его некому будет оплакать. Но если Ульямс перемещает своего героя из мира тяжело работающих на земле в мир университетских тружеников, обманывая и героя, и читателя мнимой надеждой на то, что Стоунер обретет здесь видимость, значимость и счастье, то Джонсон оставляет своего искать смыслы в лесу, вглядываться в далекие кроны деревьев, с которыми он сначала сражается невидимым воином цивилизации, а потом срастается, по-волчьи подвывая по ночам.
Фильм Клинта Бентли, в отличие от книги, заземляет созданное Джонсоном художественное пространство: Бентли оставляет за скобками сценария магический реализм повести и выравнивает повествование: время действия книги нелинейно, все происходит как будто одновременно, встреча и смерть, разделенные годами, соседствуют на одной странице, словно жизнь Грейньера – скомканный листок бумаги, где начало фразы оказывается рядом с концом. Бентли словно разворачивает листок, в котором причудливо сплелись строки судьбы Грейньера, в хронологически последовательную балладу, расправляя ее причудливые изгибы, при этом не скомкав магию литературного оригинала. Неслучайно Ник Кейв, увидев картину, вызвался написать к ней песню, и теперь эта песня номинирована на "Золотой глобус". Вместе с исполнителем главной роли Джоэлом Эдгертоном, которому критики пророчат "Оскар".
"Сны поездов" – удивительная для 2025 года картина. Год выдался насыщенным – много громких, звездных премьер, оглушительных, ярких, дидактичных, которые наверняка не дадут ему стать фаворитом наградного сезона. Фильм Клинта Бентли – одинокий голос человека, заглушаемый скрежетом поездов, отголосками большой войны и взлетающих в космос ракет и человеческих амбиций. Неспешное, почти медитативное кино, в котором экзистенциальное размышление о мучающих человечество вопросах и бытописание неразрывно слиты. А голос молчаливого протагониста остается еще долго звучать после финальных титров как последняя нота симфонии не оставляет стены зала, кажется, еще долго после того, как зрители покинут зал.
